Чёрные сны - Страница 31

— Где взял, там нет больше, — усмехнулся я. — Берешь, нет?

— Возьму, — кивнул торгаш, в голове которого уже закрутились сложные расчеты будущих барышей. — Половину сразу отдам, половину завтра.

— Все сразу и никаких гвоздей.

— У меня столько нету, — неожиданно насторожился скупщик, взглянув на прислоненное к стене ружье. — Аванс сегодня, полностью завтра с тобой рассчитаюсь.

— Не, так дело не пойдет, — покачал головой я. — Договоримся так: вечером прихожу с товаром и получаю деньги. Все сразу.

— Да где я пятнадцать рублей серебром меньше чем за половину дня найду? — всплеснул руками торгаш.

— Твои проблемы, — хмыкнул я. — Займи. Или в долю возьми кого.

— Самый умный? — буркнул продавец и потер простенькое серебряное колечко, охватывавшее мизинец. — Товар покажи.

— С собой только образцы. — Я начал застегивать рюкзак и чертыхнулся, когда из него на пол выпала солевая грелка.

— Ну-ка, ну-ка, а это что еще такое? — заинтересовался скупщик.

— Солевая грелка «дельтатерм», — нехотя объяснил я.

— И чего она могет?

— Греет она. Как остынет, можно в кипяток булькнуть, и она опять к употреблению готова.

— Надолго хватает?

— Там все написано.

— А активировать ее как? — заинтересовался ознакомившийся с описанием характеристик грелки торговец.

— Палочку катализатора согнуть надо.

— Сколько хочешь?

— Империал и давай без торговли, лады? Ни копейки не скину. Товар — огонь. — Не надо бы, конечно, в одном месте все сбывать, но раз уж засветился, чего теперь? Поздно боржоми пить.

— Сколько есть?

— Сто.

— Сколько?! — переспросил ошалевший от услышанного торговец.

— Сто.

— Ты меня разоришь! — старательно скрывая так и расползавшуюся по лицу довольную улыбку обожравшегося сметаны кота простонал скупщик. — Всю партию за сорок рублей серебром!

— Опух, что ли? — с неприкрытой скукой в голосе поинтересовался я. — Я сейчас тебе и очки продавать передумаю. Меня в Форт сходить не ломает. Время просто терять жалко.

— Ладно, ладно! — заюлил торгаш. — Ты тоже скидку на срочность делай, да? Мне, чтоб с тобой сразу рассчитаться, взаймы деньги брать, а процент у ростовщиков о-го-го какой! Давай пятьдесят рублей за все, а?

— Черт с тобой, по рукам, — плюнул я на выторгованные скупщиком два с половиной рубля серебром. Все одно такую кучу денег выручить не рассчитывал. — Но только чтоб деньги сегодня! Завтра таких цен уже не будет.

— Приходи часам ближе к пяти, — обрадовался моей сговорчивости торговец. — Я торговлю к этому времени уже сворачиваю, никто не помешает.

— Рубль с тебя, — напомнил я про оставшиеся у него очки и солевую грелку.

— Держи. — Продавец отпер железный ящик и, выудив оттуда четыре червонца, протянул мне. — И не опаздывай. Я с серьезными людьми о деньгах договариваться буду, так что без прогонов.

— Базара нет, — кивнул я, подхватил ружье с лыжами и вышел на улицу.

Ну и куда теперь загаситься время переждать? Завалиться в харчевню какую-нибудь? Благо в них недостатка на торговом пятачке нет. Не хочу. До сих пор уха к горлу подкатывается, как Хозяина вспомню. Нагнал жути, зараза! Чтоб ему пусто было.

Какие еще варианты есть? По улице шастать? Окоченею. Да и ветер все сильней.

Отвернувшись от задувавшей прямо в лицо пурги, я несколько раз подпрыгнул на месте и пошел к воротам Форта. Глядишь, какое заведение на пути попадется, лучше уж там время скоротать.

Надо только еще подумать, как Гамлету или Дениске Селину весточку передать, чтоб они сюда под вечер выбрались. А то людишек до чужого добра охочих полным-полно. Как бы меня обжулить не попытались — деньги на кону стоят немалые. Ладно, сейчас упаду куда-нибудь и обмозгую эту тему.

Углядев надпись «Видеосалон» на борту строительного вагончика, к которому от городской стены тянулся электрический провод, я без колебания распахнул перекосившуюся дверь и шагнул внутрь. В полумраке вагончика рядами стояли лавки, на подставке у дальней стены работал широкоэкранный телевизор. Зрителей было всего человек шесть-семь, так что я плюхнулся на свободную лавку и поскидывал свое хозяйство прямо на пол.

— Сеанс два рубля, — наклонился ко мне подошедший парнишка-билетер. — На три сеанса — пять.

— Давай на три. — Я сунул ему червонец и, дождавшись сдачи, облокотился спиной о стенку вагончика. — Чего кажут-то?

— «Кровавый четверг».

— Да хоть пятница, — тихонько буркнул я в ответ, забрал сдачу и принялся разминать ноющее запястье правой руки. Помогло это мало, наоборот, неприятные ощущения поползли выше и вскоре охватили все предплечье.

Черт! Неужели слишком большую щель в защитных заклинаниях оставил и излишек излучения хапнул? Нет, не может такого быть. Скорее, меня еще в портале закоротило. Сунув правую руку в карман фуфайки, я побренчал монетами и начал медленно их перебирать.

Десятирублевка с Гагариным. Десять копеек. Липкая двухрублевка. Рубль с вмятиной. Новенькая пятирублевка. Чуть погнутые десять копеек. Пошарканная двухрублевая монета. Посеченные сбоку пять рублей. Травленный кислотой полтинник. Чуть-чуть замятый рубль. Два рубля со стершимся гуртом. Пятьдесят копеек. Поцарапанный рубль…

Каждая монетка вбирала в себя чуть-чуть горевшей во мне энергии. Чуть-чуть — кропаль, но, как известно, вода камень точит.

«Еще десять тысяч ведер — и золотой ключик наш»…

Постепенно жжение в руке стихло, и впервые за время возвращения в Приграничье почти прошла давившая виски головная боль. Странно: пока она была — просто не обращал внимания, а как пропала — моментально почувствовал.